Ровно год тому назад золотовалютные резервы Украины составляли чуть меньше 15,5 млрд. долл., денежная база – примерно 300 млрд. грн. при курсе около 10 грн./USD. Прямое соотношение денежной базы к ЗВР давало цифру более 19 грн. за доллар США, и это обстоятельство делало будущее финансово-банковской системы страны мрачноватым и не очень-то предсказуемым. В понимании автора, этих строк уже при 12 грн./USD большинство банков должно было испытывать серьезные трудности с ликвидностью, а кредитоспособность заёмщиков таяла, как мартовский снег.
На календаре был как раз март 2014-го. Вкладчики уже стройными рядами двинулись к банковским хранилищам, выгребая их подчистую, а банкиры, соответственно, выстроились в очередь к Нацбанку за рефинансированием. Казна была пуста, Крым медленно погружался в "русский мир", и прогнозы аналитиков различались только степенью пессимизма – будет всё плохо или очень плохо.
Страна ожидала прихода к власти спасителей-реформаторов. Аденауэров, Бальцеровичей, Бендукидзе и Стенли Фишеров, которые твердой рукой удержат экономику от падения и откроют двери в светлое будущее.
Ключевыми факторами для бизнеса и банкиров были курс, стабильность банков и жесткость государственного бюджета. Факторы эти обычно взаимосвязаны: если не валится курс – сохраняется доверие людей к национальным деньгам и банкам, ценовая стабильность. Легче наполнять госбюджет и удерживать его в "черном теле".
В то же время, если удерживаем реалистичный бюджет и стабильность банков – минимизируем эмиссионное давление на финансовую систему и курс. Замкнутая система: тянешь за одну ниточку – цепляешь всё остальное. В условиях кризисной экономики такой системе нужна точка опоры, нечто дискретное, что позволяет удерживать все эти взаимосвязанные факторы в определенной стабильности. Такой точкой опоры в Украине долгое время оставался курс.
История не знает сослагательного наклонения. И сегодня было бы безответственным занятием мечтать – как бы могла развиваться ситуация, если бы "реформаторы" в правительстве и Национальном банке думали и действовали по-другому. Тем не менее, очевидно, что сегодняшние проблемы с курсом, инфляцией, кризисом банковской системы и госбюджетом являются прямым следствием нарушения стабильности всех элементов монетарной цепочки.
В 2004 году Арсению Яценюку хватило смелости ввести мораторий на досрочное снятие вкладов и заблокировать массовое бегство денег из банковской системы. Десять лет спустя никто этого не сделал, хотя многие банкиры и эксперты говорили о необходимости такой меры.
О плавающем курсе и таргетировании инфляции в период кризисов 1998-го, 2004-го, 2008 годов никто ничего не говорил. Сегодня напротив, Национальный банк вообще отказывается от регулирования курса (не наша, мол, это функция), а свободное курсообразование позиционирует в качестве "антикризисной меры". Конституционную функцию "обеспечения стабильности национальной валюты" НБУ трактует исключительно как контроль над инфляцией. При этом, не имея возможности реально влиять на уровень цен, а ведь базовым фактором инфляции являются цены на энергоносители и административно регулируемые тарифы, напрямую зависящие от курса гривны к доллару США.
Единственный антиинфляционный рычаг Национального банка – жесткая монетарная политика... декларируя которую НБУ активно рефинансирует банки и кормит деньгами Нефтегаз. Как следствие такого оригинального сценария, мы получаем почти ничем не ограниченную монетарно-курсовую спираль.
Когда-то замечательная актриса Фаина Раневская высказала мысль, что сняться в плохом фильме – все равно что плюнуть в вечность. Интересно, как оценивают свои роли действующие «актеры» нового украинского "кино"?..
