У нас появилось безумное количество спецов по офшорному и корпоративному праву. Плюнь – попадешь в готового номинального директора, разотри – рискнешь задеть трасти (Trustee, он же – доверенное лицо).

Что в сухом остатке после «ПанамаЛикс» в связи с именем Петра Порошенко?

  1. Имела место довольно бурная деятельность по юридической переупаковке бизнесов Петра Порошенко. Британские Виргинские острова – компания по управлению активами Prime Asset Partners Ltd создана в августе, Кипр – компания CEE Confectionery Investments Limited создана в сентябре, Нидерланды – «голландский холдинг» Roshen Europe BV зарегистрирован в декабре. Первая владеет второй, вторая – третьей. Такая вот юридическая «матрешка».
  2. Зимой 2016 года Порошенко заявил, что передал свой бизнес в «слепой траст».
  3. В апреле 2016 разразился скандал.
  4. Никакой дикой спешки в процессе создания «матрешки» не было – операции по формированию цепочки компаний-собственников шли шаг за шагом: создали одну – она основала вторую и так далее. Если бы нужно сделать что-то очень быстро – делают буквально за несколько дней.
  5. В публикациях об этой замечательной истории нет очень важной детали: на какие юрлица был заведены права на украинские и иностранные предприятия корпорации «Рошен» до мая 2014 года. А это важно.
  6. Не указано, что именно из активов находится в управлении(владении, распоряжении) голландского холдинга.
  7. Все обвинения в адрес Порошенко базируются на предположениях: «он мог использовать для сокрытия налогов от текущей деятельности», «он мог использовать для того, чтобы не заплатить налоги с продажи».
  8. Удивило настойчивое педалирование темы «а в это время был Иловайск…». Если учесть, что украинская армия особенно тяжело сражалась с начала июля 2014 до конца февраля 2015, то подходящего момента для транзакций и не оставалось бы по такой логике.
  9. Петр Порошенко не прятался за номинальными директорами, адвокатами-управляющими трастов. Это значит, как минимум, что он оставлял общественности и контролирующим органам внятную возможность отслеживать – платит ли налоги его бизнес, зарабатывает ли он на госзакупках и т.п. В процессе регистрации он открыто заявил себя как PEP - politically exposed person(политическая фигура, публичная фигура, в отношении которой предъявляются высокие требования в части антикоррупционных норм и т.п.).
  10. В качестве завершающего: давайте представим, что в январе 2014 года все схемы владения у Порошенко были замкнуты внутри Украины. Представили?

И, откровенно говоря, вся эта история меня интересует значительно меньше, чем совсем другие вопросы – см ниже. Потому что есть смысл следить не за намерениями, а все же за действиями.

Самая главная ошибка президента и его подрядчиков – отсутствие внятной публичной позиции по поводу происходящего. Я уверен, будь все описанные действия обнародованы и объяснены своевременно, то не было бы ни скандала вокруг фигуры Порошенко, ни риска того, что этот скандал повлияет на референдум в Нидерландах по поводу Соглашения об ассоциации Украина-ЕС. Мы б поняли, хоть и не спецы по корпоративному праву.

Что ж меня интересует по-настоящему:

  1. Когда будет отменено индивидуальное лицензирование открытия счетов украинского гражданина за границей. Потому что после этого не надо будет малому и среднему бизнесу прятаться от отечественного крепостного финансового права по офшорам с мутными юрисдикциями.
  2. Когда в Украине начнут работать суд, прокуратура, прочие инструменты защиты прав собственника настолько качественно, что президенту(и любому украинскому собственнику любых активов) не нужно будет прятаться под крыло Высокого Суда Лондона.
  3. Когда налоговое право в Украине снизит налоговую нагрузку с нынешних 52,2%(доля налогов, сборов в ВВП, данные Мирового Банка) до хотя бы израильских 30,6% или британских 32%. О датских 24,5% разве что помечтать. 

Главный редактор журнала “Деньги“ Александр Крамаренко