«Деньги»: Начнем с кризиса. Чем закончился 2014 год для банка, как на нем сказался финансовый кризис?
Катерина Рожкова: – Понятно, что 2014 год был очень сложный, такого еще не было в истории нашей страны, чтоб на протяжении уже более 12 месяцев продолжались оттоки в банковской системе, обусловленные и внешними факторами, и паникой, и войной. Как мы пережили? Наверное, первое – это то, что все-таки благодаря нашему основному бизнесу – а он высоко оборачиваемый - мы смогли обеспечить относительную устойчивость в самые сложные моменты. Второе – это то, что мы в 2014 году получили достаточно большую поддержку от акционеров: летом банк докапитализировали на 120 млн. грн., еще в декабре 150 млн. грн. мы получили в виде субординированного долга. Третье: мы увидели возможность, или даже необходимость, я бы так сказала, расширить свой диапазон работы, потому что банк всегда все называли монолайнером.
Д: Вы имеете в виду, что банк специализировался на розничном кредитовании, но решил отказаться от жесткого фокуса на нем?
КР: Да, это хорошо – иметь специализацию, но когда штормит, то у монолайнера высокая «парусность». Потому что получилось, что, с одной стороны, продаем один продукт, это потребительский кредит, а с другой стороны, основной источник финансирования – это депозиты населения. И в сложные времена вклады физлиц – это самый непостоянный ресурс. Поэтому мы пошли в сторону корпоративных клиентов.
Д: Судя по балансу банка, за 2014 год резко вырос кредитный портфель юрлиц в гривне – с полумиллиарда до почти 2,3 млрд. грн. За счет чего?
КР: Мы приобрели кредитный портфель у Финбанка. Около миллиарда гривен. И достаточно большое количество заемщиков-юрлиц – больше восьмидесяти.
Д: А что это, в основном, за бизнесы, из каких отраслей?
КР: Разнообразные, нет основного. Есть и сельское хозяйство, и что-то связанное с компьютерными технологиями, есть торговля, много чего.
Д: Какова сейчас доля купленного портфеля в общем кредитном портфеле банка по юрлицам?
КР: По состоянию на 01.03.2015, доля купленного кредитного портфеля юридических лиц составила около 30% общего объема корпоративных займов.
Д: Раз появились большие кредиты юрлицам, нет ли у банка сложностей, связанных с большой величиной каких-то инсайдерских кредитов или большого объёма кредитов на одного заемщика?
КР: Нет, по нормативам, если имеете в виду это, нет никаких сложностей. Средние суммы – не настолько существенные, чтобы это могло привести к нарушению нормативов.
Д: Теперь о кредитах физлицам: практически остался неизменным портфель по розничными кредитам в гривне. Банк продолжал активно кредитовать физлиц и в кризис?
КР: Мы на какое-то время в прошлом году, наверное, три или четыре месяца, резко сократили кредитование. Но в четвертом квартале вновь открыли кредитование. У нас всегда сезон в конце года, поэтому мы отработали сезон и выдавали займы. Спрос колоссальный даже сегодня.
Д: Несмотря на высокие ставки?
КР: А в таких кредитах ставки были высокими всегда. Их берут на какую-то конкретную, острую потребность. Поэтому понятно, что когда в 2014 году многие банки перестали кредитовать или существенно сузили эти возможности, то спрос все равно остался. Сегодня ситуация такая же. Да, объёмы упали, но мы все же продолжаем потихонечку кредитовать. Это – бизнес, который нехорошо останавливать, он должен работать.
Д: У вас достаточно большие отчисления в резервы, связанные, я понимаю, с тем, что розничные кредиты – достаточно рискованные. За счет чего возник убыток, за счет них?
КР: Да, убыток у нас однозначно сформирован за счет отчисления в резервы. Понятно, что сложившиеся в 2014 году факторы негативно повлияли на качество кредитного портфеля. Первый – резкое сокращение доходов, остановка предприятий, сокращения, задержки заработных плат. Мы по статистике смотрели у себя, что если среди причин задержки платежа, которые называли заемщики, раньше на задержку зарплаты приходилось 40% ответов, то сейчас – 65%.
Д: У вас довольно большая задолженность банка по межбанковским кредитам. Сколько приходится на поддержку от НБУ, сколько – субординированный долг, поддержка от акционеров?
КР: На 1 января 2015 года рефинансирование от НБУ составляло 378 млн. грн. Да, мы получили в начале лета кредит в связи с оттоком вкладов. Мы обратились в Нацбанк еще в марте 2014 года, получили деньги в первой декаде июня.
Д: У банка достаточно приличный депозитный портфель физлиц, который практически не изменился за год в гривневой части. За счет чего он остался неизменным?
КР: Понятно, есть стандартные методы, которые все банки используют: та же реклама, еще предлагаем разнообразные инструменты, гибкие депозиты, есть короткие депозиты, разные бонусы за пролонгацию. Мы активно пытаемся общаться с вкладчиками: помимо форумов, на сайте банка создан специальный раздел Навигатор. Это очень большая работа, в отделениях ребята просто герои.
Д: При покупке портфелей Финбанка что Платинум получил в части вкладов?
КР: Мы, кроме всего прочего, еще купили четыре отделения, естественно, там обслуживалось немало клиентов. Конечно, им сразу же предложили перейти на обслуживание в наш банк. Не могу сказать, что это далось на все 100% , но мы достаточно серьезно поработали, предлагали бонусы, приятные условия, депозит «Знакомство» – двухнедельный у нас такой есть. Это – большая кропотливая работа, которую проделали наши ребята. Удалось, мы довольны.
Д: Судя по структуре обязательств, у банка основная база – «физики», значит, у него статус «сберегательного». Какие в связи с этим у Нацбанка к вам дополнительные требования?
КР: Мы полностью им соответствуем, у нас есть требование норматива по кредитованию в одни руки, если по всей банковской системе это – 25%, то у нас – 20%, по инсайдерам по системе норматив – 5%, у нас – 2%. И норматив ликвидности мгновенной жестче: 30% против 20% по системе. Мы им соответствуем с запасом. Относительно кредитов в одни руки – чистый кредитный риск, без влияния переоценки валюты составляет на сегодня менее 20%, риск на одного инсайдера менее –1%.
Д: Банк проходил стресс-тестирование? Что в связи с ним предпринято?
КР: Конечно, мы прошли стресс-тест летом 2014 года. Следом мы выполнили докапитализацию в полном объёме. В начале года мы еще до Нацбанка делали свой внутренний стресс-тест, мы согласовывали с акционерами программу докапитализации. И к тому моменту, когда мы утверждали результаты летнего стресс-теста в Нацбанке, мы уже часть капитала завели.
Д: Стресс-тест летом проходил при уровне курса доллара практически в два раза меньше нынешнего. У вас уже есть внутренний собственный план дальнейшей докапитализации в связи с недавней девальвацией?
КР: Мы сейчас анализируем сценарии развития, видим два основных. С одной стороны, сегодня никто не говорит о прибыльности, все говорят – надо выжить, выстоять, а потом – практически начинать заново развивать бизнес. Это – первый сценарий, он требует одного объёма докапитализации. Во второй сценарий заложено, что относительная стабилизация наступит не через два года, а раньше. Конечно, второй сценарий потребует другого объема.
Д: Что сейчас представляет поле, на котором вы жестко фокусировались до недавнего времени – розничное кредитование? Там было не так много игроков, но один из активнейших – Дельта Банк – сошел с дистанции, что будет дальше?
К.Р: Сейчас банковскую систему трясет, очень сложно планировать в такой ситуации свои активные действия. Еще один фактор – если начать наращивать активы, это потребует докапитализации. То есть пополнения капитала банка со стороны инвесторов. Но инвесторы – тоже люди, им тоже страшно. Одно дело – если ты гарантируешь доходность капитала /возвратность на капитал, а другое – когда говоришь, что никакой доходности /возвратности не гарантирую, нам бы выстоять. А тут еще и рынок сократился: наш клиент очень чувствителен к росту цен, это не самые обеспеченные люди. И когда только начинается рост цен, задержки зарплаты, у них сокращается возможность обслуживать эти кредиты, меняется клиентский профиль. Банки вынуждены становиться более осторожными и консервативными.
Д: Теперь давайте поговорим о сделке с Финбанком, почему именно Финбанк? Не самый крепкий банк, не самый сильный риск-менеджмент.
КР: Мы не выбирали конкретно Финбанк, мы смотрели очень много активов. У нас действительно был период, это было летом, когда у нас произошла стабилизация ресурсов. И при этом было понятно, что в такой ситуации на рынке банки будут сбрасывать активы. Мы и в Фонд (Фонд гарантирования вкладов) обращались, в те банки, которые были с временными администрациями – смотрели их портфели. С ними можно работать, но там проблема, что они ничего не продают сразу, а тем временем клиенты расслабляются, перестают обслуживать (займы), потом их вернуть в какую-то реальность сложно.
Мы ко многим банкам обращались, что у нас есть интерес купить кредитный портфель – и розничный, и корпоративный. Откликнулся Финбанк – посмотрели его портфель, взвесили все, решили купить. Ничего специального.
Д: В списке конечных бенефициаров Платинум Банка довольно разнообразный состав, например, ощутима доля господ из Сербии. В общем, не знаю другого такого банка в Украине, где была бы существенная доля сербского капитала. Прокомментируйте состав собственников, пожалуйста.
КР: Банком владели инвестиционные фонды до 2013 года, до его продажи нынешним собственникам. Понятно, что за фондами стоят физические лица, и был момент, когда этот бизнес развили и решили продать. Просто одни фонды, сменились другими. За которыми тоже стоят определенные физлица. Их часть опубликована на сайте банка. Некоторые из них являются членами нашего наблюдательного совета. Они официально подтверждены Нацбанком в этом качестве.
Там в числе бенефициаров – самые разные люди, это – граждане мира. Они работали в разных странах, компаниях, международных, имеют опыт, а то, что по паспорту являются гражданами той или иной страны – это вряд ли так уж существенно.
Д: На страничке сайта банка о руководстве написано, что Вы являетесь исполняющим обязанности, этот статус у Вас с 2014 года. С чем это связано?
КР: Опять не секрет, поменялись собственники, началась смена команды, масса факторов были. Я стала исполняющей обязанности с середины 2014 года. Фактически, в новогоднюю ночь (на 2015 год) мы реально сформировали нашу топ- команду. С точки зрения утверждения Нацбанком я (по закону) должна была пройти сертификацию НБУ, если больше 2–3 месяцев исполняю обязанности предправления. Я ее прошла. До Платинум Банка у меня большой послужной список, я и в Нацбанке успела поработать. В Платинум Банк я пришла летом 2013 года, еще когда Грег Краснов его возглавлял. Меня попросил посмотреть Платинум Банк г-н Гуртовой (Григорий Гуртовой, один из нынешних бенефициаров. – Ред.). Начинала в Платинум Банке в качестве финансового директора, с лета 2014-го – и. о. предправления. В середине апреля, надеемся, состоится наблюдательный совет банка, на котором защитим концепцию развития и, соответственно, получим оценки по объёмам необходимой докапитализации. Тогда же будет утверждена и топ-команда, в том числе я.
Фото: dengi.ua
Интервью опубликовано в журнале "Деньги" №6 от 26 марта 2015 года.
