В июле Независимый отдел оценки Международного валютного фонда (НОО МВФ) опубликовал большой доклад о том, как Фонд справлялся с кризисом евро после 2010 года. Доклад НОО критически оценивает поведение Фонда, но в нем, как и в предыдущих докладах-самооценках МВФ, упускаются из вида многие существенные вопросы.
В частности, НОО утверждает, что Фонд стал заложником европейских интересов - едва ли стоит этому удивляться, ведь европейцы занимают треть мест в исполнительном совете фонда. Более того, Фонд ошибся, допустив, что "Европа - это другой случай" и что "внезапные остановки притока капитала в еврозоне невозможны".
Во время финансового кризиса власти обязаны действовать быстро, им надо устранять проблемы, которые его вызвали, и восстанавливать доверие. Правительство США именно так и действовало осенью 2008 года; европейские лидеры, тем временем, долго медлили, но об этом аспекте кризиса НОО не захотел упоминать.
Кроме того, доклад НОО не оценивает эффективность программ МВФ. Возьмем, например, Грецию, где действий фонда оказалось явно недостаточно. В 2009 году дефицит греческого бюджета составил 15% ВВП. Благодаря программе МВФ, в 2010 году дефицит снизился, но всего лишь до 11% ВВП. Тем временем, три прибалтийские страны - Эстония, Латвия и Литва - сократили в 2009 году бюджетные расходы на 9% ВВП.
Экономика Европы растет медленно, потому что здесь слишком высокие налоги и избыточное регулирование. Европейским странам надо говорить, чтобы они занимались не реструктуризацией долгов, а дерегулированием рынков
МВФ и Евросоюз уже давно закрывают глаза на избыточную фискальную нагрузку во многих странах ЕС. Фонд проявил мягкость к Греции, потому что она входит в еврозону; однако этот фаворитизм не был оправданным, а в конечном счете он дорого обошелся. С 2010 года госрасходы Греции колеблются между 50% и 59% ВВП, создавая огромный долговой навес и сдерживая рост экономики. Для сравнения: Германия и Великобритания удерживают госрасходы на разумном уровне 44% ВВП.
Доклад НОО все это игнорирует, он фокусируется на необходимости реструктурировать госдолг, чтобы сделать его устойчивым. Однако в 2009 году для Греции это был совсем необязательный шаг: госдолг страны был высоким (127% ВВП), но не был неустойчивым. Размер долга резко вырос и вышел из-под контроля лишь благодаря плану финансирования МВФ, реализованному в мае 2010 года. В конце 2015 года госдолг Италии равнялся 133% ВВП, а в Португалии это соотношение достигло 129%. Надо ли теперь заставлять Италию и Португалию тоже реструктурировать свои долги?
Экономика Европы растет медленно, потому что здесь слишком высокие налоги и избыточное регулирование. Европейским странам надо говорить, чтобы они занимались не реструктуризацией долгов, а дерегулированием рынков труда, товаров и услуг. А южным странам, в частности, Италии, Греции, Испании и Португалии, надо говорить, чтобы они расширяли среднее и профессиональное образование. Как видно на примере стран Прибалтики, ускоренная бюджетная коррекция может стать мотором структурных перемен.
Однако, как показал доклад НОО, власти не видят леса за деревьями. Изучая европейские экономические проблемы последних лет, надо задаваться вопросом, почему греческий кризис разразился весной 2010 года, то есть почти два года спустя после мирового финансового кризиса. Вот ответ: Европейский центральный банк наводнил страны еврозоны дешевой ликвидностью, поэтому правительства отложили серьезные реформы и вместо этого начали безудержно тратить деньги.
Частично это связано с тем, что осенью 2008 года страны Большой двадцатки и МВФ выступили с отчаянным призывом к фискальным стимулам, финансируемым в долг. Многие европейские государства вняли этому призыву, но вместо того чтобы стимулировать экономический рост, расходы за счет дефицита бюджета поставили под угрозу финансовую стабильность в целом ряде стран. Чтобы избежать краха, по меньшей мере, восьми из 27 (на тот момент) стран ЕС потребовались программы реструктуризации и финансирования МВФ.
Урок очевиден: в периоды финансовой нестабильности рост бюджетных расходов не стимулирует экономический рост. Однако МВФ, зашоренный своей кейнсианской ортодоксией, до сих пор отказывается признать этот факт.
Многие страны ЕС оказались уязвимы, потому что они накопили необоснованные и избыточные долги, утверждая бюджет с дефицитом в докризисные годы экономического бума. К концу 2007 года средний размер госдолга в странах еврозоны равнялся 65% ВВП. Это на пять пунктов выше потолка, установленного Маастрихтским договором для стран, желающих вступить в еврозону. Частично такая ситуация стала следствием принятого в 2003 году решения Франции, Германии и Италии нарушить, а затем "реформировать" Маастрихтские правила, фактически объявив их недействительными.
МВФ не стал возражать против нарушения этими странами нормативов госдолга. Более того, если сравнить позицию Фонда и его внутреннего контролера по этому вопросу, они окажутся поразительно схожими, что вызывает сомнения в независимости НОО при написании доклада.
МВФ и НОО игнорируют одни и те же ключевые проблемы, которые до сих пор наблюдаются в официальной реакции на кризис евро. На финансовый кризис надо реагировать быстрыми действиями, а дефицит бюджета следует немедленно сокращать, главным образом путем сокращения расходов. Быстрая фискальная коррекция становится мотором структурных реформ, которые, в свою очередь, приводят к ускорению темпов экономического роста.
Когда-то аббревиатура МВФ (по-английски IMF) неформально расшифровывалась как "It"s mostly fiscal" ("Мы вылечим фискально"). После неадекватной реакции на кризис евро Фонд должен признать, что ему пора возвращаться к своим корням.
Андерс Аслунд - старший научный сотрудник Атлантического совета в Вашингтоне, автор книги "Украина: Что пошло не так и как это исправить"
Copyright: Project Syndicate, 2016
