«Теневая» экономика – обыденная реальность не только для Украины. Даже в законопослушной Европе есть такие проявления «тени», как неофициальные занятость и торговля. Разумеется, в Украине ее масштабы гораздо больше – даже обычные работники регулярно сталкиваются с её проявлениями: например, получая зарплату в конверте. Предприниматели же и менеджмент предприятий погружены в «тень» с головой.
Согласно расчётам профессора Фридриха Шнайдера из университета Линца и его коллег из Дрезденского университета и Мирового банка, сделанным для 162 стран мира, доля тени в ВВП Украины самая высокая в Европе – 46,8% от официального показателя.
Есть и внутренний источник такого рода информации. Министерство экономического развития и торговли ежегодно проводит собственный расчёт теневого ВВП. Его оценка более консервативна – согласно ей в 2011 году «тень» была равна 36% от официального ВВП.
К сожалению, замеры Шнайдера и его коллег заканчиваются 2007 годом. Но в предшествующий период динамики обеих оценок (Шнайдера и МЭРТ Украины) практически совпадают. И если продлить эту динамику к 2011 году, то «теневая» экономика окажется соизмеримой с 60,2% от официального ВВП, то есть, на нее приходится более трети всей экономики. Что очень похоже на правду – много больше, чем официальные оценки.
Однако не это самое интересное. Бизнес то выходит из тени, то прячется, и это искажает оценки официального ВВП. Учёт же «тени» позволяет увидеть истинную динамику экономики Украины. Единственная проблема – посчитать «теневую» составляющую крайне сложно.
Чаще всего о «тени» рассуждают фискальные органы, прозрачно намекая – вот де где зарыты резервы роста госбюджета. Но гораздо больший интерес представляет роль «теневой» экономики в периоды выхода из кризиса. Например, как вела себя тень в кризис 2008–2009 гг. и как это сказалась на экономике страны.
Согласно официальным данным рост реального ВВП Украины в 2008 году резко снизился до 2.3%, по сравнению с 7.9% – в 2007-м. В 2009-м же произошло падение почти на 15% – сильнейшее в мире. Именно такой уровень коллапса показывала официальная статистика. Нобелевский лауреат Пол Кругман тогда даже сказал, что «в Украине началась Великая депрессия».
Однако на улицах страны, к счастью, не было заметно ничего, что ассоциировалось бы с настоящей экономической депрессией: ни бунтующих толп безработных, ни массового банкротства предпринимателей.
Ответ на вопрос, почему даёт «теневая» экономика. С её учётом рост в 2008 году был на уровне, или даже выше, чем в предыдущие годы. Просто частный бизнес, чутко реагирующий на любые изменения конъюнктуры, начал снижать издержки и уходить в тень, как только в начале осени в мире разразился финансовый кризис. Это снизило официальный показатель ВВП, но не изменило реального состояния экономики.
Точно также примерно треть просадки официального ВВП в 2009 году являлась, на деле, продолжением этого ухода бизнеса в тень. А пиковый уровень «полного» ВВП (отмечен в 2008 году) был достигнут уже в 2010-м (официально он не достигнут до сих пор).
К сожалению, у медали есть и другая сторона. С учётом выхода из тени, реальное восстановление экономики в 2010–2011 гг. (и, несомненно, в 2012-м) оказывается в два раза более медленным, чем это показывают официальные данные. Причина очевидна – кризис не только снизил ВВП, но и обвалил банковскую систему, остановил кредитование. Ни то, ни другое до сих пор толком не восстановилось.
Сыграла ли «теневая» экономика положительную роль в кризисе? Безусловно. Она выступила своего рода буфером, позволившим частному бизнесу смягчить удар внешнего кризиса. Избавившись на какое-то время от налоговой и регуляторно-административной нагрузки, предприниматели смогли выжить и продолжить работать. В свою очередь, это поддержало экономику страны в критический момент и позволило ей достаточно быстро восстановиться.
Конечно, снижение налоговых поступлений резко повысило дефицит бюджета, привело к кризису государственного долга и вынудило Украину обратиться за поддержкой в МВФ. Но лучше иметь проблемы с госфинансами и просить деньги за рубежом, чем испытать на собственной шкуре реальный экономический коллапс.
